Потерпев фиаско в семейной жизни, Брюллов с головой погрузился в художественную работу. “Моя жена – художества”, – написал он тогда в одном из писем. К этому времени относится и портрет Струговщикова – шедевр русской портретной живописи.
Как обычно, Брюллов писал здесь не внешность человека, а его внутренний мир, его, по большому счету, душу. Любопытный нюанс: А. Н. Струговщиков в пору создания этой картины был занят переводом гетевского “Фауста”. Чуткий зритель услышит “фаустовское” эхо в представленной работе.
Струговщиков Александр Николаевич – поэт и переводчик; образование получил в Санкт-Петербургском университетском благородном пансионе; служил в военном министерстве. Участвовал в “Библиотеке для Чтения”, “Московском Наблюдателе”, “Современнике” , “Отечественных Записках” и “Всемирном Труде”. Отдельно напечатал: “Римские элегии” ; “Стихотворения” ; “Переводы. Статьи в прозе” ; “Вертер.
Опыт монографии с переводом романа Гете” и др. В 1869 г. Струговщиков редактировал критико-библиографический журнал “Библиограф” .
В “Русской Старине” 1874 г. помещены “Воспоминания Струговщикова о М. И. Глинке”. Струговщиков принадлежит к числу лучших наших переводчиков: Белинский “упивался” его переводами из Гете и Шиллера. Переводил Струговщиков вольно, но очень литературно, и если и отступал от буквы подлинника, то всегда передавал его дух.