Знаменитый парадный портрет А. Н. Демидова, кисти Карла Брюллова, был передан Карагеоргиевичем во флорентийский музей Питти. Портрет этот хорошо известен по эскизам и подготовительным рисункам художника, хранящимся в советских собраниях, а также по репродукции, опубликованной еще в 1914 году в издании С. П. Покровского “Демидовский лицей в г. Ярославле в его прошлом и настоящем”. Художник работал над этим произведением с перерывами более двадцати лет.
Уральский магнат заказал свой портрет Брюллову почти одновременно с картиной “Последний день Помпеи”.
О рождении замысла картины М. И. Железнов рассказывал так : “Анатолий Николаевич Демидов съехался с Брюлловым в Неаполе и повез его с собою в Помпею. Во время осмотра этого города в голове Брюллова мелькнула мысль написать большую картину и представить на ней гибель Помпеи. Он тогда же сообщил свою мысль Демидову и, надо думать, что сообщил ее, по обыкновению, с одушевлением, красноречиво и увлекательно, потому что Демидов, выслушав его, дал ему слово купить задуманную им картину, если он ее напишет.
“Последний день Помпеи” был завершен в 1833 году. Портрет же к этому времени был только начат. Художник, после очень тщательной проработки композиции, поиска наиболее выигрышного расположения фигуры на полотне, о чем говорят сохранившиеся карандашные наброски и живописные эскизы, вскоре охладел к портрету и забросил его, как это с ним случалось не раз.
Во всяком случае, в своем письме К. П. Брюллову от 4 мая 1844 года А. Н. Демидов писал из Флоренции в Петербург: “Вы, без сомнения, помните, что около десяти лет тому назад, во время пребывания моего в Италии, вы начали рисовать мой портрет, на котором я был изображен верхом, в боярском костюме; мой отъезд не дал возможности его докончить”.
Когда же в 1850 году Карл Брюллов вернулся в Рим, из Сан-Донато он получил письмо от А. Н. Демидова с напоминанием о неоконченной работе. “Дорогой Бpюллов! – писал вельможа.- Я узнал о вашем приезде в Рим, и будучи в таком сравнительно близком соседстве, что, кажется, мне стоит только протянуть свою руку, чтобы встретить вашу,- я хотел бы одним из первых приветствовать вас как старого друга… Я хотел бы… воспользоваться вашим пребыванием здесь, чтобы попросить вас об одном одолжении, которое меня весьма тронуло бы. Почти четверть века прошло с тех пор, как вы сделали с меня один набросок: как сейчас вижу себя верхом, в лесном уголку, в сопровождении борзой собаки! Вы не можете себе представить, с каким удовольствием увидел бы я этот портрет доконченным, понятно, с помощью ваших воспоминаний.
Ведь никакое чудо не в состоянии возвратить нам хотя бы лишь на четверть часа признаков молодости, бывших у нас 22 года тому назад!” Брюллов внял просьбе мецената и согласился продолжить работу над портретом.
Это вызвало восторженную признательность Демидова, который сообщал художнику о своих планах в таких словах: “По получении от вас этого портрета он останется несколько времени у меня в Сан-Донато, а потом я намерен послать его на парижскую выставку, которая скоро откроется, а потом на постоянную венскую… Почти 20 лет тому назад в Париже была на выставке ваша “Помпея”, которую вы сделали для меня во время первого вашего путешествия в Италию; мне приятно послать нынче, опять в Париж, картину нынешней вашей манеры, тоже написанную для меня опять в Италии, только 20 лет спустя… Этим мечтаниям мецената не суждено было сбыться.
Художник умер, так и не окончив самого грандиозного своего парадного холста.
(1 votes, average: 5.00 out of 5)