Алтарь “Поклонение Святой Троице” заказал Дюреру Маттиас Ландауэр – нюрнбержец, владелец процветающей медной мастерской. Ландауэр построил за свои деньги богадельню для двенадцати одиноких стариков – бывших ремесленников. Молва окрестила ее Домом двенадцати братьев. Была сооружена при богадельне капелла.
Для нее и заказал Ландауэр алтарь знаменитому художнику.
Алтарь было решено делать небольшим, без боковых створок. Уже одно это было ново и необычно. От боковых створок, от большого размера Дюрер отказался легко, но не смог расстаться с представлением о том, что алтарь должен быть непременно торжественным.
Капелла Дома двенадцати братьев была посвящена Tроице и всем святым. Это определяло сюжет картины. Работал над ней Дюрер снова очень долго, первые наброски сделал еще в 1508 году, а появилась картина в капелле только в 1511 году. Ему все казалось, что работа еще не готова.
Дюрер прописывал картину тончайшими слоями темперы, в некоторых местах слегка дотрагиваясь до ее поверхности маслом. Там, где краска слишком блестела, он гасил блеск, слегка прикасаясь к ее поверхности пальцем. Картина навсегда сохранила следы этих прикосновений.
Когда Дюрер в верхней части картины написал голубя – воплощение Святого Духа, под ним – Бога-отца, который держит крест с распятым Христом, он следовал давнему обычаю. Такое изображение Троицы было традиционным и называлось “Тропом милосердия”. Но Дюрер не просто повторил общепринятое.
Это было не в его характере, да и время повелительно заставляло искать новых решений.
Тот, кто подходил к картине Дюрера, сразу видел – на небо вознесены не только святые праведники, но и миряне. Они образуют единую толпу. На клубящемся облаке, которое парит в воздухе как огромный ковер-самолет, стоят епископ, рыцари, богатые горожане, монахи и монашенки, солдаты, крестьянин с цепом.
Все в праздничных одеждах и все вместе. Так Дюрер выразил мысль, что все жители земли – и те, у кого есть деньги, чтобы заплатить за отпущение грехов, и те, у кого их нет, и знатные, и простые, и богатые, и бедные – равны перед “Тропом милосердия”.
Обитателям Дома двенадцати братьев было интересно разглядывать людей в толпе. Тем более, что некоторых они узнавали. Вот седой старик необычайно робкого вида. Это заказчик картины – Маттиас Ландауэр. На прежних алтарных картинах их заказчики – донаторы – выглядели чаще всего людьми важными, уверенными в себе, гордыми своими нарядами и гербами.
В Ландауэре Дюрер всячески подчеркнул смирение. Созерцающие картину догадывались: Страшный суд миновал Началось тысячелетнее царство божие – царство справедливости, равенства, всеобщего братства людей.
Внизу, под нижним слоем облака,- опустевшая земля. На ней – одинокая крохотная фигурка. Она опирается на камень, на котором написано, кто и когда создал картину.
Это Дюрер. У него печальное, задумчивое лицо. Он единственный, кто остался на земле и кто грустен,- он изобразил себя таким, каким был по большей части, когда работал над “Поклонением Святой Троице” и вообще в эту пору своей жизни.
Не только этот человек, который печально, одиноко и отрешенно стоит на земле, но и все, что его окружает – деревья, холмы, горы,- кажется бесконечно удаленным от того, кто глядит па картину. А все фигуры, которые парят в небе, опираясь па облако, по сравнению с крошечным человеком огромны. Зритель невольно перестает замечать, сколь мал алтарь.
Благодаря соотношению между фигурами в небе и фигуркой на земле он кажется монументальным.
Картина была необычайно красива. Самую большую радость при взгляде на нее доставлял цвет. Картине этой, в отличие от других, которые погибли или были сильно переделаны при реставрациях, посчастливилось. Она уцелела и пережила века.
Ее краски до сих пор сохраняют пленительную свежесть, яркость, силу. В картине победно звучат красный, синий, зеленый и золотой цвета. Светло – синий плащ, трепещущий позади распятия, перекликается с темно – синим одеянием Марии, глухими синими одеяниями пророков, синими нарядами мирян. В толпе вспыхивают алые, карминно – красные и багряные пятна одежд.
Музыкально – радостное многозвучие цвета вызывает радость в душе сегодняшнего человека, который видит картину в музейном зале.
(2 votes, average: 2.50 out of 5)