Север буквально очаровал Коровина, в восторге он говорил Серову: “Какой чудесный край, Север Дикий! И ни капли злобы здесь нет от людей. И какой тут быт, подумай, и какая красота!.. Тоша, я бы хотел остаться здесь навсегда”.
Коровин много и увлеченно работал. Итогом этого явилось большое количество этюдов, в которых живописец, по меткому выражению искусствоведа Виктора Никольского, “окончательно постиг чары колорита серебряных оттенков и жемчужно-опаловых мерцаний”.
Однако если в работах, привезенных из Франции, Коровин выдвигал на первое место чисто импрессионистические проблемы – передачу воздушной среды в какой-то определенный момент, то в северных произведениях образы более устойчивы и монументальны. Пораженный величественной и могучей красотой Заполярья, укладом жизни людей, которым изо дня в день приходилось бороться за свое существование, мастер старался запечатлеть самые существенные стороны Севера: “Каждый его северный этюд – это переживание, часто не лишенное драматичности и отсюда внутренней напряженности, каждое полотно имеет четко выраженный сюжет”.
Своими работами, привезенными из этого путешествия, Коровин блестяще ответил на постоянные утверждения о его легкомыслии, которые часто высказывались не только художниками старшего поколения, но и его сверстниками. Действительно, сколько глубины вложено, например, в маленький этюд Зима в Лапландии, не случайно приобретенный лично Павлом Третьяковым.
Коровин донес в нем до зрителя ощущение грозной суровости полярных ночей. Мотив этого произведения немногословен. На берегу то ли замерзшей реки, то ли залива раскинулся поселок, состоящий из трех изб, окутанных холодной сине-свинцовой пеленой спустившейся полярной ночи.
Пустой передний план, большой охват пространства придают всему эпическое звучание.
Передавая холодный, морозный воздух, художник не утепляет колорит этюда. В нем преобладают серо-голубые оттенки, не оживленные никаким цветом. Все исполнено молчания суровой, скованной морозом природы.
Но произведение нельзя назвать бедным в колористическом отношении. Мастер тонко подыскивает валеры для снега, отличающие его ото льда, замерзшей воды, от тумана, от неба. Причем снег написан широким мазком, так, что зритель ощущает его рыхлость; более ровно и плотно кладется краска при изображении льда и неба, легкими прикосновениями кисти изображен туман, окутывающий горы на горизонте.
Эта материальность, вещественность наряду с лаконизмом композиционного решения является основным средством создания определенного, ясного и в то же время величественного образа.
Глядя на этюд, поражаешься мастерству, с которым Коровин исключительно живописными средствами точно передал совершенно особый характер арктической зимы. Как не похоже это произведение на его же ставшую классической для русской живописи работу Зимой, созданную в том же году на родине.
(2 votes, average: 3.50 out of 5)