Пейзажи Клода Лоррена, наряду с философской живописью его современника Пуссена, были одной из вершин французского классицизма. Правда, трудно найти более несходных художников, чем эти два мастера, делившие первенство в искусстве своей эпохи. Пуссен, глубокий и сосредоточенный мыслитель, жил в мире строгой, высокой культуры, проверяя каждый шаг в творчестве теорией, подчиняя непроизвольное вдохновение дисциплине аналитической мысли.
Клод Желле был простым, полуграмотным человеком, самоучкой, с трудом подписывавшим собственные картины. В Италию, где он провел почти всю жизнь, Лоррен приехал как слуга и кондитер, и первые его шаги в искусстве относятся уже к зрелому возрасту. Того, к чему Пуссен пришел сложной и напряженной работой мысли, Лоррен достиг непосредственным инстинктом.
Обладая редкой восприимчивостью, он стихийно усвоил стройную и ясную эстетику классицизма, наполнив ее той жизнерадостностью, которую ему внушала любовь к природе и непрерывное общение с нею.
К лучшим из лучших картин Лоррена всеми причисляются четыре эрмитажных пейзажа, изображающие разные времена суток – утро, полдень, вечер и ночь. До сих пор не установлено, были ли эти полотна задуманы художником как единое целое или их случайно, и очень удачно, объединили коллекционеры более позднего времени. Но так или иначе они остаются свидетельством увлеченного внимания, с каким Лоррен изучал изменения в природе.
“Утро” – самое поэтичное и тонкое среди этих полотен. Подчиняясь классической традиции, Лоррен ввел в картину так называемый исторический сюжет – обязательную композицию, оживляющую пейзаж. Он выбрал для этого Эпизод из Библии: Иаков, пасущий стадо овец, встречает дочерей Лавана, и эта встреча становится началом его долгой любви к Рахили. Но в сюжете для художника важна только ассоциация с теми мыслями и переживаниями, которые вызывает в нем картина пробуждающейся на рассвете природы. Как и в других работах, Лоррен доверяет исполнение фигур итальянцу Филиппе Лаури.
Сам он всецело поглощен пейзажем, идиллически мирным, одухотворенным и возвышенным.
Легкие и светлые краски, с их мягкими нюансами, придают формам воздушность и невесомость. Лоррен усиливает это впечатление, отводя огромное место небу и отдаляя изо6рая{ения зданий, моста, холмов, так что они превращаются в прозрачную, недосказанную, но захватывающую своей широтой панораму. Деревья в центре картины и колонны далекого храма приобретают стройные пропорции, изящество линий и чистоту силуэта.
Лоррен неузнаваемо преображает и обновляет классический пейзаж, наполняя его живым дыханием природы.
Картина поступила в Эрмитаж в 1815 году из собрания императрицы Жозефины в замке Мальмезон близ Парижа.
(2 votes, average: 3.50 out of 5)