Заказы Боттичелли получал главным образом во Флоренции. Одна из самых замечательных его картин “Святой Себастьян” выполнена для старейшей церкви города Санта Мария Маджоре. 20 января 1474 года по случаю праздника святого Себастьяна Маджоре картина была торжественно помещена на одной из колонн церкви Санта Мария.
Это первое документально подтвержденное религиозное произведение художника, отныне прочно утвердившееся в художественной панораме Флоренции.
На картине изображен мученик 3 в. н. э. Севастьян, командир преторианцев знатного рода, уверовавший во Христа. Император Диоклетиан приговорил его к казни. Юношу привязали к столбу в Колизее, и отряд легионеров выпустил в него тысячу стрел.
Севастьяна оставили умирать. Мать одного казненного христианина выходила его, она убеждала его бежать из Рима.
Но Севастьян открыто заявил о своей вере – на ступенях императорского дворца он выступил в защиту осужденных христиан. Диоклетиан вторично приказал казнить Себастьяна. Братья по вере нашли его тело и похоронили в катакомбах рядом с могилами Св. Петра и Св.
Павла.
Себастьян был канонизирован Католической церковью. В V веке на его могиле построен храм. В прошлом Святого Себастьяна призывали на помощь больные чумой, он считается покровителем солдат, лучников, гончаров.
Обычно этого святого изображали юношей, привязанного к столбу и пронзенного стрелами. Фигура Святого в трактовке Боттичелли облегчена, пропорции его прекрасного тела удлинены. Фигура Себастьяна, его поза, и даже ствол дерева, к которому он привязан, почти точно повторяет картину Поллайоло; но у Поллайоло Себастьян окружен воинами, они расстреливают его – и он испытывает страдание: ноги его дрожат, спина судорожно выгнута, лицо поднято к небу.
Фигура боттичеллевского героя выражает полное безразличие к окружающему, и даже положение его связанных за спиной рук воспринимается скорее как жест, выражающий глубокое раздумье; такое же раздумье написано и на его лице, с чуть приподнятыми как будто в скорбном удивлении бровями. Художник не превозносит пронзенного стрелами героя, а словно скорбит о погубленной красоте.
(1 votes, average: 5.00 out of 5)