В 1850 году Николай Ге поступает в Академию художеств, наконец, выбрав между математикой и искусством, к коим у него в равной степени имелись незаурядные таланты. Надо отметить, что попал в академию живописец в очень неудобный момент – в обучении царила непоследовательность и нетребовательность. Политика заведения загоняла юных художников в строгие рамки, предлагая классические сюжеты и образцы.
Такая вот подражательность неизменно губила творческую индивидуальность.
Николай Ге решил сразу – если уж подражать, то лучшим художникам. Одним из его авторитетов был Карл Брюллов – живописец, который первым прославил русскую живопись на всю Европу. Картина “Суд царя Соломона” – яркий пример работы “под Брюллова”.
Сюжетная линия полотна очень известна – эта библейская притча, повествующая о том, как две женщины пришли делить младенца. Каждая доказывала, что именно она является настоящей матерью, и тогда мудрый Соломон стал вершить свой суд: пусть ребенка рассекут на две части, и каждой достанется поровну. Первая женщина оступилась, пусть другая забирает малыша, лишь бы он не был погублен, а вторая согласилась с решением царя.
Так стало понятно, кто есть истинная мать ребенка, ей и был он отдан.
Вся картина написана в ярком, красочном стиле. Композиция, жесты, мимика, “говорящие” фигуры – в каждом элемента работы читается строгое следование классическим канонам. В картине много ярких контрастных цветов, которые позволяет выстроить колористическую гармонию – белые одеяния царя, голубое платье второй женщины, которая перекликается с подушкой под ногами Соломона.
Самыми эмоциональными героями картины являются два младенца – один мертвый, а другой живой, над которым и вершил свой провокационный суд мудрый царь.
Кульминация полотна – настоящая мать в белом одеянии и красной накидке с разведенными руками, которая согласна отдать свое дитя другой, лишь бы сохранить ему жизнь.
Николая Ге называли “брюлловистым студентом”, при этом в прозвании читался комплимент, нежели усмешка. Однако уже очень скоро, Ге отойдет от подражания кому бы то ни было, найдя свой авторский стиль и неповторимую манеру, сохранив при этом почтение и уважение к Карлу Брюллову на всю жизнь.
(1 votes, average: 5.00 out of 5)