Фонд Барнса, Мэрион, Пенсильвания. Лотрек без устали писал. И пил тоже без устали.
Хорохорясь как петушок, он щеголял своей беспутной жизнью, с циничной беспечностью отмахиваясь от нравоучений Буржа, Альбера и всех, кого огорчало его поведение.
Он смеялся: “Надо уметь мириться с собой”.
Он писал уличных женщин Монмартра, “девочек”, как их называли. Теперь от его картин, на которых он изображал девиц легкого поведения, отупевших и несчастных, веяло грустью. Но сам он смеялся, смеялся так, будто никакой грусти не ыло.
Иногда, правда, у него вырывались слова: “Тому, кто говорит, что ему наплевать, на самом деле совсем не наплевать… потому что тот, кому действительно наплевать, об этом просто не говорит”. Трудно было сказать, о ком и о чем он думал в этот момент.
С некоторых пор внимание Лотрека привлекала одна постоянная посетительница “Элизе-Монмартр”, с рыжими волосами, которые прямыми прядями падали на ее узкое худое лицо.
Взялась откуда эта Роза, Лохмата и рыжеволоса?
Эта девица с печальным и животным выражением лица вскоре стала одной из любимых моделей Лотрека. Он сделал с нее несколько этюдов. В картине “В Монруже”, которую Брюан повесит у себя в кабаре, Лотрек написал ее стоящей у окна в темной комнате, вполоборота к свету, со спадающей на глаз прядью волос.
Ее взлохмаченные волосы и профиль выделяются на светлом фоне. Чарующий трагический образ! Кто-то из дружеских побуждений предупредил Лотрека, что ему не следует заводить слишком близкое знакомство с Рыжей Розой: “Будь осторожен, дорогой, она может сделать тебе такой подарочек, от которого не отделаешься никогда”.
(1 votes, average: 5.00 out of 5)