“Рынок в Нормандии”, судя по живописной манере и пейзажному мотиву, был написан Руссо в начале 1830-х годов, когда он путешествовал по Северной Франции. Уже в это время молодой художник, со свойственной ему убежденностью, определился как живописец простого, обыденного пейзажа, как сторонник тщательной работы с натуры, а не сочинения в мастерской рассудочно скомпонованных “исторических” ландшафтов.
Скромная природа французской деревни была его любимой и единственной темой, городской пейзаж не интересовал Руссо. “Рынок в Нормандии” – такое исключение из правила, которое только подтверждает его верность. Во-первых, Руссо и здесь изображает не буржуазный город, шумный и суетливый, а уголок старинного провинциального городка, почти деревни, где течет замедленное, отрешенное существование, которого не изменяют десятилетия и даже века.
Во-вторых, и этот особый, живущий как бы вне времени, городок Руссо пишет точно так же, как писал бы овериские скалы или барбизонские рощи: художник видит в нем прежде всего материальную сторону и передает ее с бесконечно любовным вниманием. Его кисти доступны самые гибкие оттенки: он может прекрасно написать легкие прозрачные тени и в них – мягкие приглушенные переходы красок.
Но манера Руссо становится особенно выразительной и сильной, когда он изображает предметы, обладающие плотной, осязаемой фактурой. Старый камень, из которого сложены стены домов, потемневшее дерево балок и опор, мелкая рябь слоев дранки на острых скатах крыш, каменистая неровная почва – все это для художника существует не как прозаическая обыденность, но как живая плоть неисчерпаемо многообразного мира. Она не менее значительна, чем те небольшие человеческие фигурки, которые стоят у рыночных столов или движутся между ними в спокойном замедленном темпе.
Но как бы ни была важна для Руссо достоверность любой детали, какой бы острой ни была его реалистическая наблюдательность, отточенная неутомимой работой над этюдами, самым главным для него остается претворение пейзажа в поэтический образ. Художник писал эрмитажную картину в ранней молодости – ему было, вероятно, около двадцати лет,- и эта юношеская свежесть и неомраченность восприятия придали пейзажу мягкое обаяние и лирическую теплоту. Картина поступила в Эрмитаж в 1922 году из Музея Академии художеств.
(1 votes, average: 5.00 out of 5)