Тинторетто был одним из многих, внесших весомую лепту в создание “марчианы”. Святой Марк – самый популярный святой в Венеции, был не только ее духовно-религиозным, христианским небесным патроном, но и мифологическим “гением места”. Поэтому живописные работы, посвященные ему, являлись реализацией своего рода государственной программы, неизменной на протяжении столетий.
Под вспышками молний вся архитектура площади становится фантастическим спиритуалистическим видением и превращается из ведуты с архитектурным обликом площади Сан-Марко в соучастника трагического события. В этом зрелом произведении Тинторетто ознаменовался новый важный этап венецианского искусства – живописное мастерство в совершенном умении строить перспективные планы, неожиданные ракурсы, создавать живую среду, показывать дыхание пространства в унисон человеческому соединилось с интенсивными поисками сущностных и символичных форм света.
И здесь, при всей зрелищности тинтореттовских композиций, возникает антитеатральный, антидекорационный эффект, всегда предполагающий долю отстранения, – захватывающее ощущение присутствия грозных сил божественной стихии. Именно оно вносит в образный язык художника новое содержание, преобразующее “миф Венеции”, наполняя его драматизмом, который отражает роковые перемены в судьбе города и государства. Обращает на себя внимание изображение верблюда: оно сделано иллюзионистки натурально, что резко отличает это животное от его собратьев на картинах старшего поколения венецианского Возрождения.
Здесь верблюд вовсе не кажется перечислительным “атрибутом” для создания восточного антуража, ракурс поворота его головы передает общую взволнованность, пронизывающую беспокойными токами всю композицию. В истории мученичества Марка, рассказанной в “Золотой легенде” Якова Воррагинского, повествуется о том, что евангелист был схвачен язычниками в день Пасхи во время праздничной мессы, затем волоком протащен на веревке, затянутой у шеи, через весь город и заточен в темницу, где ночью страдальцу явился Христос, который после приветствия его утешил. На следующее утро пытка продолжилась до последнего вздоха святого.
Палачи намеревались сжечь растерзанное тело, но внезапно разразилась буря, град рассеял толпу, и христиане смогли унести погибшего за веру пастыря, чтобы похоронить его.
(1 votes, average: 5.00 out of 5)