Достижения Карла Брюллова в портретной области признавались безусловными и неоспоримыми, в том числе и такими суровыми критиками, как Владимир Стасов и Александр Бенуа. К лучшим образцам брюлловского парадного портрета принадлежат изображения графини Юлии Павловны Самойловой – идеала всей его жизни.
Карл Брюллов преклонялся перед этой женщиной с первого дня их встречи в Италии до последнего своего вздоха, перед той, которую за вольность взглядов, за независимость поведения недолюбливал самодержец всероссийский Николай I, дальний ее родственник. В трудную для Брюллова пору краха личного счастья и травли со стороны придворных кругов Самойлова приехала из Италии, чтобы поддержать своего друга.
Презрев мнение света, она окружила художника нежным участием, увезла его в свое имение около Павловска – Графскую Славянку. Это был прямой вызов двору, находившемуся в Павловске и видевшему, как вереницы гостей едут к Самойловой.
Брюллов начал писать портрет, который снова должен был показать всем его идеал в жизни и в искусстве. “Портрет графини Юлии Павловны Самойловой, удаляющейся с бала с приемной дочерью Амацилией Пачини”, – пик творчества Брюллова-портретиста. Красный взвившийся занавес очищающим пламенем отделяет, отрезает Юлию от кипящей позади шутовской карусели маскарада, от возвышающегося над однообразной пестротой фигур султана, от склонившегося к нему Меркурия, услужливого посла, указывающего жезлом на уходящую прочь красавицу.
Прекрасное лицо графини открыто – не только освобождено от маски, но открыто всякому движению искренней, страстной души, на нем запечатленной: она покидает этот маскарад жизни, где каждый пытается выдать себя не за того, кто он есть на самом деле.
Второе название портрета – “Маскарад” – соответствует подтексту, второму, главному плану замысла художника. В этом мире лжи Самойлова, полная человеческого достоинства, пренебрежительно скинувшая маску, гордо демонстрирует свою непричастность к лицедейству света. Вскоре Юлия покидает Россию.
Брюллову будет больше не суждено увидеться с нею. Вместе со “Всадницей” и “Портретом Ю. П. Самойловой с Джованниной Пачини и арапкой”, создававшимися во время работы над знаменитой “Помпеей”, этот портрет образует своего рода триптих, посвященный знаменитой красавице.
(2 votes, average: 2.50 out of 5)