Для любого большого и, несомненно, одаренного художника всегда существует опасность превратиться в ремесленника, в копииста. Это происходит в том случае, когда мастер, проснувшись однажды известным, начинает эксплуатировать свой успех, те темы, что пришлись по душе не слишком взыскательной и искушенной в секретах настоящего искусства публике. К счастью, Клод Моне избежал подобной участи.
С чем у многих из нас ассоциируется выражение “сиреневый туман”? Конечно же, с популярной песней в исполнении Владимира Маркина. Однако же, в данном случае имеется в виду не только и даже не столько песня, а картина основоположника импрессионизма.
Она была написана в Лондоне, куда Моне приехал навестить сына.
“Лондонский туман” – это уже притча во языцех. С ним стала ассоциироваться вся “добрая, старая Англия”. Даже сами англичане многим иностранцам видятся людьми холодными, чопорными, слишком приверженными традициям прошлого. Известно, как много времени импрессионисты уделяли экспериментам с цветом и светом. Вот и здесь – что мы, собственно, лицезреем, точнее, что силимся разглядеть?
Темзу, несущую свои воды, плещущуюся почти у подножия картины. Рыбачий баркас чуть поодаль, вырастающий из тумана. Чаек, разбросанных по всему пространству картины.
Наконец, очертания английского парламента на самом отдалении.
(1 votes, average: 5.00 out of 5)