Четвертая выставка картин “Мира искусства”, состоявшаяся в 1902 году сначала в Санкт-Петербурге, а затем в Москве, принесла Игорю Эммануиловичу Грабарю не просто признание, но ошеломляющий успех, что особенно важно, “главным образом среди художников”. Грабарь в одночасье стал известным. Его избрали членом объединения “Мир искусства”. Еще до открытия выставки Третьяковская галерея и Музей Александра III спорили о пополнении своей коллекции одним из девяти представленных к показу пейзажей Грабаря.
Это было плотно “Луч солнца”, обладателем которого по желанию самого автора стала Третьяковская галерея.
Другие произведения, вызвавшие неподдельный интерес у публики, также покупались. В числе работ Грабаря, приобретенных с выставки, была и картина “Балюстрада”, украсившая частное собрание фабриканта Ивана Абрамовича Морозова, известного среди коллекционеров своим интересом к произведениям французской и русской живописи конца XIX – начала XX веков. Впоследствии он еще неоднократно покупал живописные работы Грабаря.
Пейзаж “Балюстрада” был создан художником в 1901 году в подмосковном родовом имении князей Щербатовых Наро-Фоминское. Там в августе-сентябре Грабарь находился по приглашению своего друга Сергея Александровича Щербатова, живописца, коллекционера, автора мемуаров “Художник в ушедшей России”.
Знакомство Грабаря и Щербатова состоялось в 1898 году в Мюнхене в рисовальной школе Антона Ашбе, где Игорь Эммануилович некоторое время преподавал. Грабарь, вспоминая мюнхенский период своей жизни, писал, что Щербатов “был очень талантлив, живо схватывал малейшие намеки и вскоре… оставил позади других учеников”. В январе 1901 года Грабарь возвратился в Россию после продолжительной поездки по Европе, которую совершал “с целью детального и углубленного изучения мирового искусства…”.
Именно за границей Грабарь пришел к окончательному убеждению, “что художнику надо сидеть дома и изображать свою, ему близкую и родную жизнь”.
По возвращении в Россию, по признанию самого художника, начинается “самый его творческий период”. Он вновь после долгой разлуки влюбился в русскую природу. В Подмосковье Грабарь много работал на воздухе. Уроки французского импрессионизма, ставшие полной победой принципа чувственной, зрительной достоверности, – внимание к свету и воздуху, к атмосферной игре, к самой текучести жизни, привели Грабаря к освоению этой системы, прежде всего, в жанре пейзажа.
Живопись художника, чуждая постановочным эффектам, изыскивает в случайном подлинную ценность. Кажется, что пейзаж “Балюстрада” написан легко, на одном дыхании. Несмотря на фрагментарность, композиция продумана.
Она позволяет зрителю невольно в своем воображении раздвигать пределы полотна и воспринимать видимое как часть огромного мира, как неповторимое мгновение в бесконечном потоке жизни.
Для Грабаря сама натура становится носителем гаммы чувств, и свою задачу он видит в создании ее цветового образа. И чувствуешь, что одухотворенная плоть краски, свободный, фактурный мазок, сохраняющий пластику форм, способны передать и запах прелой листвы и пряный, словно дрожащий воздух, насыщенный увяданием. Вибрирующий осенний свет объединяет “авансцену” – часть дома, саму балюстраду, развертывающуюся динамично активной диагональю, и “даль” – в живописно слитое целое.
Свои чувства и ощущения художник сопрягает с состоянием осени. И очевидно, что живописная система импрессионизма синтезируется в творчестве Грабаря с лирическими чертами русской живописной традиции, идущими от Поленова и Левитана. Художник уходит в мир слияния человека с природой, в мир внутренней гармонии, которую он видит в прежней усадебной жизни просвещенных людей.
(2 votes, average: 3.50 out of 5)